Убей,да не убитым будешь.
Он никогда не катался на колесе обозрения, смешно сказать: дожил до тридцати лет и ни разу не катался.
В общем-то, фигня какая, ну подумаешь. Мало ли чего человек не делает за свою жизнь. И несколько минут на колесе обозрения - явно не самое важное и значимое, что необходимо, вот прям кровь из носу, срочно сделать.
Но ему именно это показалось особенно нужным. Странный выбор. Может,это из-за того, что завтра ему исполняется тридцать один? Половина жизни, некоторый рубеж, пачка возрастных кризисов (какие-то из них так и не решены), ну и все в таком ключе.
И он решил прямо с утра поехать в парк развлечений.
Поехал.
И теперь сидит в этой идиотской открытой кабинке с расшатанными креплениями, на самом верху остановившегося колеса,в компании ошалевшего ветра и начинающегося дождя. Если не повезет, они первыми поздравят его с днем рождения.
В его мобильном сел аккумулятор, почтовые голуби клюют носами по теплым офисам - погода-то нелетная: штормовое предупреждение, апокалипсис, падение биржи, что-то еще до кучи; а кричать он сам почему-то не умеет. Да и некому.
Во всем этом парке он совершенно один.
И ветер шепчет ему, с интонациями маньяка в голосе: Кричи. тебя никто не услышит.
Не стану. - говорит он и отворачивается к северу. На севере - его дом.
Вся его проблема сейчас в том, что он,на самом деле, ничерта не понимает в сторонах света и север даже с компасом и светящимися указателями не найдет.
Но там его дом. Там его тридцать лет.
А здесь, наверное прямо тут - внизу, под колесом, на потрескавшемся асфальте - растекается красным и пахнущим медью - его тридцать первый год.
Ему очень хотелось прокатиться на чертовом колесе.
Просто потому, что он абсолютно уверен: он не доживет до отметки 31.
И он был прав.
Вся соль в том, что он не дожил и до тридцати.
В общем-то, фигня какая, ну подумаешь. Мало ли чего человек не делает за свою жизнь. И несколько минут на колесе обозрения - явно не самое важное и значимое, что необходимо, вот прям кровь из носу, срочно сделать.
Но ему именно это показалось особенно нужным. Странный выбор. Может,это из-за того, что завтра ему исполняется тридцать один? Половина жизни, некоторый рубеж, пачка возрастных кризисов (какие-то из них так и не решены), ну и все в таком ключе.
И он решил прямо с утра поехать в парк развлечений.
Поехал.
И теперь сидит в этой идиотской открытой кабинке с расшатанными креплениями, на самом верху остановившегося колеса,в компании ошалевшего ветра и начинающегося дождя. Если не повезет, они первыми поздравят его с днем рождения.
В его мобильном сел аккумулятор, почтовые голуби клюют носами по теплым офисам - погода-то нелетная: штормовое предупреждение, апокалипсис, падение биржи, что-то еще до кучи; а кричать он сам почему-то не умеет. Да и некому.
Во всем этом парке он совершенно один.
И ветер шепчет ему, с интонациями маньяка в голосе: Кричи. тебя никто не услышит.
Не стану. - говорит он и отворачивается к северу. На севере - его дом.
Вся его проблема сейчас в том, что он,на самом деле, ничерта не понимает в сторонах света и север даже с компасом и светящимися указателями не найдет.
Но там его дом. Там его тридцать лет.
А здесь, наверное прямо тут - внизу, под колесом, на потрескавшемся асфальте - растекается красным и пахнущим медью - его тридцать первый год.
Ему очень хотелось прокатиться на чертовом колесе.
Просто потому, что он абсолютно уверен: он не доживет до отметки 31.
И он был прав.
Вся соль в том, что он не дожил и до тридцати.